Нарисованная смерть (Глаза не лгут никогда) - Страница 13

Высокий потолок был не чем иным, как небом города, отрезком недавней истории, который Жаклин Кеннеди чудом спасла от разрушения, и теперь он остался свидетелем недавнего прошлого среди дворцов, устремленных в будущее.

Волоча за собой чемодан, Лиза свернула направо, в подземный переход, ведущий к сабвею.

Ей было известно, что на нижнем этаже вокзала есть знаменитый «Устричный бар», где тебе подадут все виды устриц, взращенных человеком для ублажения своей ротовой полости. Вспомнив о нем, Лиза решила официально отметить свое прибытие в город. Устрицы и бокал шампанского ознаменуют начало новой жизни, а возможно, и помогут забыть прежнюю, иначе она мало-помалу превратится в гнетущее воспоминание.

Смелей, Лиза, еще немного – и ты доплывешь!

Всю жизнь она искала тихую пристань. Больше всего на свете ей хотелось покоя, от которого люди в основной массе своей шарахаются, как от чумы. Ее главным желанием было оставаться незаметной, а природа наградила ее внешностью, совершенно несовместимой с этим желанием. Везде и всюду к ней обращались десятки глаз с единственным застывшим в них вопросом. А на ее разнообразные вопросы неизменно следовал один и тот же ответ.

И в конце концов она сдалась.

Если миру нужна такая, такой она и будет. Но белый флаг, который она вывесит, заинтересованным лицам обойдется очень дорого.

Лиза сошла по наклонному пандусу и очутилась перед баром. Стеклянные двери раздвинулись, и она вступила внутрь с бесподобно равнодушным видом, что, кстати, не оставило равнодушным никого из присутствующих.

Двое потрепанных временем хиппи у стойки бара прервали разговор; сидящий через два табурета от них корпулентный господин уронил поднесенную было ко рту устрицу себе на колени.

Официант в белой рубашке и темной жилетке разбежался ей навстречу и провел через большой зал к накрытому в углу столику на двоих.

Не придавая значения пустующему напротив месту, Лиза уселась и прислонила к стене чемодан. Любезно-индифферентный официант положил перед ней корочки меню с логотипом бара на крышке. Она небрежно оттолкнула их и одарила официанта самой ласковой из своих улыбок, отчего любезная индифферентность мгновенно растворилась в приливе симпатии.

– Не надо меню. Мне, пожалуйста, полный набор устриц и полбутылки шампанского, только похолоднее.

– Отменный выбор. Дюжина устриц вас устроит?

– Вполне. А две дюжины устроят еще больше.

Официант записал заказ и наклонился к ней с заговорщицким видом.

– Я в хороших отношениях с мэтром. Думаю, мне удастся выговорить вам целую бутылку по цене половины. Добро пожаловать в Нью-Йорк, мисс.

– Неужели так заметно, что я нездешняя?

Официант состроил гримаску и покачал головой.

– Во-первых, у вас чемодан, во-вторых, вы улыбаетесь. Сразу видно: вы не из Нью-Йорка.

– Но чемоданы есть и у отъезжающих, верно?

Вопрос она задала ради проформы и получила ожидаемый ответ:

– Отъезжающие обретают способность улыбаться, лишь отъехав подальше отсюда.

Ньюйоркец отошел, унеся с собой свою доморощенную философию, и Лиза осталась одна.

За столиком в противоположном углу зала разместилась компания шестерых мужчин, тоже явно нездешних. Лиза сама слишком часто и подолгу бывала в этой роли, чтоб не распознать чужаков. Она разглядывала их одного за другим под прикрытием официанта, пока делала заказ. Как только Лиза вошла и села, все они тут же сделали на нее стойку, точно мартовские коты.

Она притворилась, будто ищет что-то в сумке, после чего, на ее счастье, подоспел официант с вазой устриц, красиво уложенных во льду, и бутылкой, кокетливо торчащей из хромированного ведерка.

Мужчины дождались, когда ее обслужат, а дальше все произошло в точности так, как ожидала Лиза. Один из них, высокий, с залысинами и брюшком любителя пива под светлой курткой, посовещавшись с приятелями, встал и двинулся к ее столику.

Он подошел, как раз когда Лиза положила себе на тарелку большую устрицу.

– Привет, красотка. Меня зовут Гарри, я из Техаса.

Лиза всего на миг оторвала глаза от устрицы и тут же вернула взгляд на место.

– И это отличает тебя от других? – поинтересовалась она, не глядя на подошедшего.

Тот не заметил вопроса в ее интонации, приняв реплику за комплимент.

– Еще как!

– Я так и поняла.

Техасец без промедления плюхнулся на обитый кожей табурет напротив Лизы.

– Как тебя зовут?

– Что бы ты мне ни предложил, меня это не интересует.

– Да брось! У такого, как я, всегда найдется, чем заинтересовать женщину твоего пошиба.

Охотник пустил коня в галоп, не замечая явного отвращения на лице своей дичи. Придется поставить его на место. Лиза откинулась на спинку стула, слегка выпятила грудь и взглянула на него так, что бедняга почувствовал дрожь в коленях.

Затем без всякого предупреждения улыбнулась, и в этой улыбке было море обещаний.

– Знаешь, Гарри, что я больше всего ценю в мужчинах? Предприимчивость. У тебя ее хоть отбавляй, сразу видно: ты парень энергичный. Очень энергичный.

Гарри приосанился и чуть отклонился в сторону, чтобы похвастать ее улыбкой перед друзьями. От Лизы не укрылся торжествующий взгляд, который он метнул к их столику.

– Ты даже не представляешь, какой энергичный.

– Я это уже поняла. Так вот, имей в виду: я тоже энергичная особа. Погляди на мою руку.

Лиза медленно вытянула левую руку на столе. Гарри впился взглядом в тонкие пальцы с длинными ногтями на фоне красно-белых клеточек скатерти. Она еле заметно шевельнула кистью и вложила в этот жест столько чувственности, что у мужчины невольно дернулся кадык.