Нарисованная смерть (Глаза не лгут никогда) - Страница 33

К оглавлению

«Раз я бросил первый камень, – решил Джордан, – мне же надо сделать и первый шаг».

– Здравствуй, Джеймс. Хочу с тобой поговорить. С глазу на глаз, как частное лицо. Уделишь мне минуту-другую?

Детектив кивнул в сторону, куда укатил джип.

– Жена и сын поехали отдыхать к свояченице, на взморье, в Порт-Честер. Так что в ближайшие две недели я свободен.

– Боюсь, двух недель у нас не будет, – тряхнул головой Джордан. – Ни у тебя, ни у меня.

– Даже так?

– Даже так.

Буррони вдруг опомнился: что ж они стоят на газоне в саду?…

– Заходи, выпьем чего-нибудь.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и пошел к дому. Войдя за ним, Джордан огляделся. Обыкновенное американское жилище, куда люди возвращаются с работы, где позади дома есть непременный надувной бассейн, где по воскресеньям проходят традиционные обеды с барбекю и баночным пивом.

Где есть если не счастье, то хотя бы покой.

На тумбочке в прихожей стояла фотография Буррони с сыном. Объектив поймал мальчика в момент, когда тот решительно взмахнул бейсбольной битой.

Бывай, чемпион.

Буррони перехватил его взгляд, а Джордан сделал вид, что не заметил, как слегка надломился голос детектива.

– Сын спит и видит бейсбол.

– «Янки»?

– Кто ж еще!

Хозяин, пройдя из прихожей в гостиную, указал ему на диван.

– Садись. Чего тебе налить?

– Колы, если можно.

– Сейчас.

Буррони вышел и вскоре вернулся с подносом, на котором стояли две банки диетической колы и два стакана. Поставив поднос на столик по левую руку от Джордана, он уселся напротив в кожаное кресло, немного потертое, но, видимо, удобное.

– Говори.

– У тебя новостей нет?

Детектив покачал головой, открывая банку.

– Никаких. Я потряс агентов, вхожих в богемные круги, где вращался твой племянник. Ничего. Одно сплошное…

Он осекся и отхлебнул из стакана, видимо сообразив, что сморозил что-то не то.

– Не смущайся, – усмехнулся Джордан. – Я понял: одно сплошное дерьмо, да и от него никакого толку.

– Вот именно. Результаты вскрытия тебе известны. Эксперты ничего пока не накопали. Сам знаешь: много следов все равно что ни одного.

Джордан в ответ счел своим долгом посыпать голову пеплом.

– Мне тоже похвастаться нечем. Кручу эти комиксы и так и эдак, но так и не понял, какая связь может быть между моим племянником, Линусом и той, кому, судя по номеру на стене, предназначена роль Люси. К тому же мне непонятно, как репортерам удалось пронюхать то, что мы решили держать в секрете. Откуда, например, они узнали, что я занимаюсь этим делом?

– А что говорит мэр?

– Что он может сказать? Ведь это он меня попросил неофициально примкнуть к расследованию. На него самого давят. Даже если отставить в сторону личную трагедию, его положению не позавидуешь. Формула знакомая: как он защитит наших сыновей, если не смог защитить собственного? Политика – штука жестокая, Джеймс.

– Ну да, потому я до сих пор мотаюсь по городу, вместо того чтобы перекладывать бумажки в кабинете.

На сей раз Джордан глотнул из стакана, собираясь с духом, чтобы сказать главное. Поначалу он не считал это целью своего приезда, но теперь изменил мнение.

– Вот что я хочу тебе сказать, Джеймс. Будь уверен: как бы дело ни обернулось, я сделаю все, чтобы данное тебе обещание было выполнено.

Буррони помолчал, глядя на банку с колой, как будто мог вычитать на ней свой ответ.

– Ты прости меня за тогдашний наш разговор в кафе… – наконец выдавил он.

– Ерунда. Я тоже много всякого тебе наговорил. В горячке чего не скажешь.

Буррони покосился на фотографию сына, словно готовясь отразить удар биты, но мяч так до него и не долетел. Доля секунды, но от Джордана она не ускользнула.

Бывай, чемпион…

– Жизнь порой труднее, чем мы себе представляем.

– Так или иначе, все образуется. И не надо ничего объяснять.

Они молча обменялись взглядами. А когда вновь заговорили, это уже был разговор двух понимающих друг друга людей.

– Тебе тоже досталось, Джордан.

Джордан пожал плечами.

– Всем достается.

Он встал, взял с дивана шлем. Буррони поднялся вслед за ним. Он был пониже и помассивнее Джордана, но в домашней обстановке, без неизменной черной шляпы почему-то казался незащищенным.

– До свидания, Джеймс.

– Думаю, до скорого, – вздохнул детектив.

Несмотря на этот вздох, Джордан почувствовал, что Буррони уже не тяготит перспектива скорой встречи с ним.

Заводя мотоцикл и глядя сквозь козырек шлема на Джеймса Буррони, стоявшего в дверях дома, Джордан подумал, что, видимо, приезжал не зря.

Только что они сказали друг другу правду. Всем достается. Жизнь никого не пощадила – ни Буррони, ни Кристофера, ни его самого.

А если они не поторопятся, не пощадит и женщину, чье имя им пока неизвестно, но она уже стала движущейся мишенью в уме того, кто называет ее Люси.

15

Шандель Стюарт вскочила так стремительно, что гладкие черные волосы закрыли искаженное гневом лицо. Элегантное платье от Версаче вздернулось, обнажив длинные ноги, и двое мужчин на диване увидели полосу голого бедра над чулком.

– Какого хрена? Что вы мелете?

Голос прозвучал надменно, как у женщины, привыкшей повелевать без всяких к тому оснований. Испепелив собеседников взглядом, она резко повернулась, схватила с полки сигареты, сунула одну в зубы и прикурила с таким видом, будто намеревалась поджечь мир. Затем прошагала к большому – во всю стену – окну, которое выходило на веранду, повисшую над Центральным парком, и застыла спиной к мужчинам, выжигая сигарету и вместе с ней – клокотавшую в груди ярость.